Драматическая обложка, укрощение слоёв или муки животворчества

Попалась на глаза обложка в обсуждении на фантлабе в теме «Издательство:оформление обложек». Гончарова Галина Дмитриевна «Учиться, влюбиться... убиться?».

Так как современный художественно-творческий процесс по профилю обложек мне немного знаком, см. «Мастерскую», то откуда-то появились следующие строки. Надо заметить, что были ещё и хоббиты, спрятавшиеся в слоях леса, но самоцензура вырезала.

Рука Леголаса сжимала кинжал:

Сквозь фон он коварно пробрался.

Из дебрей клипарта тайком прибежал

Чтоб зло сотворить тут, на Марсе.

Но фон марсианский мой ванд верный стёр.

И лес стал бэкграундом мира,

Инсерт лютоволк. Большегрив, зуб востёр —

Он в эльфе учуял вампира.

Догнал, масштабируясь: цап, хрум и хрясь —

Куснул за шкодливую руку,

Хмурее, белее вдруг стал Леголас,

И спрятал за спину обрубок.

Послойно расставились по местам

Виктория, плащик, Орладно,

Вверху марсианском дракош залетал.

Блеск молний над шпилями града.

Почти всё сложилось. Магический пазл:

Корсет, капюшон и манжеты.

Так, надо подвинуть ещё контурА —

Почти в друх шагах от Сюжета.

Косистая Ёлка, уж верь, иль не верь:

Шагнёт из обложки в два мира,

Закончит Магический Универ.

И влюбит в себя всех вампиров.

Застыли фигуры — немая канва,

Естественность поз, «ненарочность».

И к жёлтому в склянке чуток огоньку:

Дисторшен, хет хейз и спаркс моушен.

Вот взгляд обещалый, наклон головы

Улыбка скрываемой страсти,

Ведь Юля, не Леля (Синичкины мы?),

Она урождённая Джастис.

«И кто ж я, эльвар или кто-то ещё?

Я Тёрн или всё-таки Блюм я?,» —

Ну хватит, пора, а то завтра зачёт:

Сейв эз и немного заблюрить.

Книжка в планах издательства. Но сетевой черновик присутствует.

Да, чуть не забыл, кое-что о «сборочном цехе». Разрешите представить, Викторию Джастис:

и эльфа Орландо Блума, которого вы все и так знаете:

Ну и пара картинок по последнему нашему «первоплановому» герою:

А вообще, беру на заметку эту книгу. Сплошной кладезь культурологии с психологией (привет специальности Лукьяненко). По культурологической силе воздействия вполне наравне со «Стальной мечтой» Нормана Спинрада. Правда это только на читателя, не знакомого с современными поделками для печати, то есть на меня.

Ну а вместе, вкупе с обложкой... Такой вот весь из себя современный артефакт.